Одна из проблем современных дискуссий о моральной ответственности заключается в том, что стороны не могут договориться не только о том, какая концепция моральной ответственности верна, но и о самом предмете обсуждения, то есть о понятии моральной ответственности [1.]. Если такого понятия нет, то возникает проблема. Предположим, что есть две разные концепции, x и y, интерпретирующие моральную ответственность по-разному. Если нет общего понятия, то разногласие между x и y может быть не в том, что они по-разному интерпретируют одно и то же понятие моральной ответственности, а в том, что они предлагают разные интерпретации разных понятий. Иными словами, если нет общего понятия, то, когда предлагаются альтернативные концепции моральной ответственности, остается нерешенным вопрос о том, концепции чего предлагаются.

Вслед за Питером Стросоном многие стали отождествлять приписывание моральной ответственности с уместностью определенных ответных установок [2.] или реакций [3.]. Если такое понимание моральной ответственности совместимо с большинством существующих концепций моральной ответственности, то у обозначенной выше проблемы есть решение: различные концепции моральной ответственности — это концепции уместности определенных установок или реакций. Я буду называть определение, отождествляющее моральную ответственность с уместностью определенных ответных установок, стросонианским [4.].

В этой статье я попытаюсь оценить, насколько успешно это решение. Мой основной тезис состоит в том, что в нейтральной версии стросонианское определение может решить рассматриваемую проблему, то есть может объединить значительную часть концепций моральной ответственности.

Мое рассуждение строится следующим образом. Я сформулирую стросонианское определение моральной ответственности и выделю в нем шесть параметров. Затем я рассмотрю каждый из параметров по отдельности, объясню, каким образом он задан в стросонианском определении, и сформулирую нейтральную версию каждого параметра, если это необходимо (некоторые параметры сформулированы нейтрально уже в исходном определении). Когда каждый из параметров представлен в нейтральном виде, получается определение, совместимое с широким спектром возможных концепций моральной ответственности. При этом нейтральное определение не становится чрезмерно открытым, иными словами, оно не объединяет неправдоподобно большое количество возможных концепций. Нейтральное определение избегает чрезмерной открытости, потому что пространство возможных интерпретаций отдельных параметров ограничивается тем, как заданы другие параметры.

***

Сформулируем стросонианское определение моральной ответственности:

(I) Агент морально ответственен за действие или установку, если и только если определенные ответные установки уместны по отношению к этому агенту в ответ на это действие или установку при соблюдении определенных условий [5.].

В этом определении можно выделить следующие параметры: (1) объект приписывания ответственности; (2) основание приписывания ответственности; (3) реакция; (4) отношение уместности; (5) условия уместности реакций, (6) объяснительный приоритет [6.]. Все параметры выделены на основании следующего критерия. Если конкретный элемент определения допускает различные интерпретации и если изменения интерпретации этого элемента приводят к появлению различных концепций моральной ответственности, то этот элемент выделяется в качестве параметра. Так, возможны разногласия по поводу того, какие условия достаточны и необходимы для уместности реакций. В зависимости от того, какие предлагаются условия, меняется концепция моральной ответственности. Например, одна концепция может включать возможность поступить иначе в качестве одного из необходимых условий, а другая может считать, что это условие не является ни достаточным, ни необходимым. Следовательно, условия уместности реакций можно выделить в качестве параметра. И так же в остальных случаях.

Кроме того, выделение именно этих шести параметров не представляется спорным шагом еще и потому, что они и так обсуждаются в литературе, правда не в качестве параметров. Каждый из них представляет собой отдельный предмет обсуждения в литературе о моральной ответственности [7.]. Рассмотрим каждый из них в отдельности.

Объект приписывания ответственности, или параметр (1), — это параметр, отвечающий за то, кому может быть приписана моральная ответственность. В стросонианском определении объектом приписывания ответственности выступает моральный агент [8.]. Такая интерпретация позволяет приписывать ответственность не только индивидам, но и некоторым видам групп, например корпорациям или правительствам [Pettit 2007, 177–193]. Однако возможны концепции, отрицающие то, что группы могут нести моральную ответственность. Такие концепции могут посчитать указанную интерпретацию этого параметра в определении (I) слишком широкой. Поэтому предпочтительна нейтральная формулировка: «объект приписывания ответственности» — так как она совместима и с концепциями, допускающими моральную ответственность групп, и с концепциями, отрицающими ее.

Следующим рассмотрим параметр (2) — основание приписывания ответственности. От этого параметра зависит, за что может быть приписана ответственность. В соответствии со стросонианским определением, ответственность может быть приписана агенту только на основании совершенного им действия или имеющейся у него установки. Не все согласны с тем, что можно быть ответственным за установки. Например, ведутся споры о том, можно ли быть ответственным за такой тип установок, как мнения. Ряд авторов считает, что люди могут быть ответственны за действия, которые так или иначе привели их к тому, чтобы принять определенное мнение, но не могут быть ответственны за то, что имеют это мнение [Rosen 2004, 302; Wieland 2017, 7]. Тем не менее спецификация параметра (2), присутствующая в стросонианском определении, достаточно нейтральна, так как совместима и с концепциями, отрицающими возможность ответственности за установки, и с концепциями, допускающими ее.

Рассмотрим параметр реакций, или параметр (3). От спецификации этого параметра зависит, какие именно реакции уместны по отношению к объекту приписывания ответственности. Например, этот параметр может быть специфицирован как гнев. В таком случае определение (I) примет вид: «Агент морально ответственен за [определенное] действие или установку, если и только если гнев уместен по отношению к этому агенту в ответ на это действие или установку…». В стросонианском определении этот параметр задан как «ответные установки», под которыми понимаются возмущение, негодование, благодарность, прощение и другие [Strawson 1993, 48–50]. В таком виде параметр задан недостаточно нейтрально. Предпочтительнее использовать термин «реакции», так как он оставляет бо́льшую свободу для интерпретации и совместим с бо́льшим количеством концепций, многие из которых не ограничивают возможные уместные реакции ответными установками. В качестве реакций можно понимать любые виды порицания (blame) или одобрения (praise) [Zimmerman 2015, 52–53]. Реакции могут пониматься как, например, определенные виды поведения или наказания [Watson 2004b, 275; Zimmerman 2017, 92]. Но они также могут пониматься и совершенно иначе, например как суждения о моральном недостатке объекта приписывания ответственности [Smith 2012, 577–578] [9.]. Получается, что нейтральная версия параметра (3) совместима со значительным количеством возможных концепций.

Далее, параметр (4) — отношение уместности. Этот параметр отвечает за то, что именно понимается под «уместностью» определенных реакций. Стоит отметить, что параметр (4) не определяет условия, при которых реакции уместны, он отвечает лишь за то, как понимается сама уместность. В стросонианском определении параметр (4) формулируется в нейтральном виде — термин «уместность» допускает различные интерпретации. Уместность может пониматься, например, как заслуженность [Zimmerman 2015, 54–57]. В таком случае в определении (I) этот параметр будет отражен так: «…если и только если определенные ответные установки заслужены этим агентом…». Уместность может пониматься иначе, например как моральная допустимость. В этом случае в определении (I) будет фигурировать формулировка «…если и только если определенные ответные установки морально допустимы по отношению к этому агенту…». В зависимости от того, как интерпретируется параметр (4), меняется то, для какого отношения между реакциями и объектом приписывания ответственности параметр (5) предлагает условия — как в приведенных выше примерах, это может быть заслуженность или моральная допустимость, но возможны и иные варианты. В нейтральной версии параметр (4) формулируется как уместность, так как этот вариант совместим с остальными возможными интерпретациями.

Обратимся к параметру (5) — условиям уместности реакций. От спецификации этого параметра зависят условия, при которых конкретные реакции уместны. Например, параметр (5) отвечает за отличия между такими широкими классами концепций, как волиционистские и атрибутивистские. Существуют разные версии этих концепций, но я скажу лишь об одном различии между ними. Волиционисты считают, что определенные реакции уместны только в том случае, если у агента была «приемлемая возможность избежать нарушения стандарта, за отступление от которого его привлекают к ответственности» [Levy 2005, 3]. Таким образом, волиционисты считают, что одно из необходимых условий для моральной ответственности — возможность поступить иначе. Атрибутивисты утверждают, что для уместности определенных реакций по отношению к агенту в ответ на совершенное им действие достаточно, чтобы это действие отражало качество воли агента. Разные атрибутивистские концепции понимают качество воли по-разному. Например, оно может пониматься как оценочные суждения индивида или установки индивида относительно морально значимых характеристик его действия [Smith 2012, 577–578]. Атрибутивистские концепции, в отличие от волиционистских, могут не признавать возможность поступить иначе в качестве необходимого условия. Это объясняется тем, что агент, совершая конкретное действие, может проявить в нем качество своей воли, тем самым оказываясь морально ответственным, не имея возможности избежать совершения этого действия. Нейтральная формулировка параметра (5) не уточняет, какие именно условия принимаются, что делает ее совместимой с любыми возможными спецификациями. Именно так он сформулирован в определении (I), то есть в стросонианском определении этот параметр уже представлен в нейтральном виде. Необходимо, однако, подчеркнуть, что фраза об «определенных условиях» в (I), выражающая параметр (5), не должна пониматься буквально — так, словно эти условия в каждой концепции должны быть строго определены. Спецификация параметра (5) в некоторых концепциях может быть сколь угодно размытой или общей, вплоть до «при любых условиях».

Так, существуют концепции, в которых фактически не имеет смысла говорить о дальнейших условиях уместности реакций, так как единственный стандарт, в соответствии с которым можно определить, уместны или неуместны специфические реакции, — это сложившиеся практики или тенденции [Brink, Nelkin 2013, 287; Watson 2004a, 222]. То есть на вопрос о том, почему та или иная реакция уместна в ситуации z, ответом будет то, что существует устойчивая практика реагировать определенным образом в ситуациях z. Например, в случае, если какой-то человек, находясь в очереди, грубо расталкивает стоящих впереди, пытаясь пройти раньше них, вполне привычно испытывать и выражать негодование по отношению к этому человеку. То есть существует устойчивая практика реагировать негодующе на подобное нахальное поведение. Традиционная уместность негодования в рамках такой практики объясняет приписывание этому человеку моральной ответственности и не нуждается в независимом обосновании или объяснении. Стоит отметить, что взгляд самого Стросона может быть истолкован в духе именно такой интерпретации параметра (5), то есть Стросон не считает, что уместность установок нуждается в каком-то дополнительном обосновании [Strawson 1993, 64].

Последним рассмотрим параметр (6) — объяснительный приоритет. Этот параметр отвечает за то, объясняется ли уместность определенных реакций наличием моральной ответственности, или она сама объясняет наличие моральной ответственности.

В первом случае, хотя уместность определенных реакций эквивалентна наличию моральной ответственности, последняя объясняет первую. Вернемся к примеру с человеком, стоящим в очереди и грубо расталкивающим стоящих впереди него. Если наличие моральной ответственности объясняет уместность реакций, то негодование в ответ на такое поведение уместно потому, что человек, ведущий себя таким образом, морально ответственен за свое поведение. Моральная ответственность, в свою очередь, зависит от выполнения дальнейших условий. Эти условия конкретизируются спецификациями параметра (5) [10.].

Во втором случае уместность определенных реакций не только эквивалентна наличию моральной ответственности, но и объясняет ее. То есть по отношению к человеку, находящемуся в очереди и нахально расталкивающему стоящих впереди, уместно испытывать негодование, и эта уместность негодования объясняет наличие факта моральной ответственности этого человека за его поведение. Иными словами, этот человек морально ответственен потому, что уместно испытывать негодование в качестве реакции на его поведение. Объяснение же самой уместности определенных реакций зависит от спецификации параметра (5).

В определении (I) параметр (6) не имеет конкретной спецификации, так как нельзя определить, какой из частей отдан объяснительный приоритет. Это также означает, что в определении (I) параметр (6) представлен в нейтральном виде.

Стоит обсудить возможное возражение, связанное с параметрами (4)–(6). Если в определении моральной ответственности кроме уместности определенных реакций выделяются отдельные условия этой уместности, то может возникнуть вопрос, почему бы просто не свести определение к этим условиям. Аналогично, если уместность определенных реакций объясняется через наличие моральной ответственности, которое в свою очередь зависит от выполнения дальнейших условий, то может быть неясным, зачем в определении вообще нужно упоминать уместность реакций. Например, если в качестве таких условий выделить возможность поступить иначе и знание о значимых для ситуации фактах, то определение моральной ответственности можно представить следующим образом: «Объект морально ответственен за действие или установку, если и только если он имеет возможность поступить иначе и ему известны все факты, значимые для его ситуации».

Однако далеко не все концепции моральной ответственности выделяют именно такие условия, а потому такое определение не будет достаточно общим. Кроме того, если представить его в нейтральном виде, оно будет тривиальным и неинформативным: «Объект морально ответственен за действие или установку, если и только если выполняются определенные условия». Если же определение не приводить в нейтральный вид, то оно не сможет быть искомым общим определением. Упоминание уместности определенных реакций необходимо именно для того, чтобы дать общее понятие моральной ответственности и показать, условия чего предлагают альтернативные концепции.

Используя нейтральные версии выделенных параметров, сформулируем нейтральную версию определения (I):

(II) Объект приписывания ответственности морально ответственен за действие или установку, если и только если определенные реакции уместны по отношению к этому объекту в ответ на это действие или установку при соблюдении определенных условий.

В таком виде стросонианское определение совместимо с большинством существующих концепций моральной ответственности, допуская различную интерпретацию каждого из параметров. Определение (II), таким образом, может выступать в качестве искомого общего понятия моральной ответственности.

Стоит отметить, что не все параметры могут быть заданы независимо друг от друга. Например, параметры (5) и (6) взаимозависимы. Если параметр (5) задан в соответствии со взглядами Стросона, иными словами, если отсутствуют дальнейшие условия уместности определенных реакций, то объяснительный приоритет не может быть отдан наличию моральной ответственности. В противном случае получится, что факт наличия моральной ответственности не может быть объяснен, а это лишает поиски определения всякого смысла. Кроме того, то, каким образом заданы параметры (1) и (2), зависит от того, как задан параметр (5). Например, если условия уместности реакций содержат возможность поступить иначе, то спецификация параметра (1) не может включать в себя объекты, о которых нельзя сказать, могут ли они в принципе поступать иначе или нет. Точно так же, если условия включают в себя возможность поступить иначе, параметр (2) не может исключать действия из своей интерпретации. Такая взаимная зависимость гарантирует, что понятие моральной ответственности не является пустым и не допускает неправдоподобно много различных концепций с произвольными интерпретациями параметров.